Теперь или никогда!..

Изловчившись, я бодаю своего конвоира затылком в нос и одновременно наношу ему удар каблуком — насколько мне позволяют ножные кандалы — в кость голени. Хватка Виталия ощутимо ослабевает, и я успеваю еще двинуть ему локтем под ребра, но Дюпон не дает мне развить успех. Он бьет меня рукояткой пистолета в челюсть, и я не успеваю увернуться от удара. В голове моей словно взрывается белый шар боли, и, потеряв равновесие, я рушусь навзничь на палубу.

— Вставай, — хрипло приказывает мне Дюпон, передергивая затвор. — Вставай, если не хочешь навек расстаться со своим миром…

Но я не тороплюсь выполнить его приказание. Над головой Дюпона я вижу почти отвесно пикирующий на судно джампер без опознавательных знаков, но явно не мирного назначения.

Булат все-таки нашел нас!

Эта мысль наполняет меня удовлетворением.

— Нет, — говорю я своему врагу, превозмогая боль в голове. — Не встану… Ты все равно опоздал, гад!

Дюпон в отчаянии оглядывается, и по его лицу проносится тень от джампера, замедляющего скорость падения, чтобы повиснуть над палубой.

В его открытом люке копошатся фигуры в боевых комбинезонах, готовясь к высадке, и тут с неба звучит громовой голос:

— Всем оставаться на местах! Работает Раскрутка! Не двигаться!.. Повторяю: всем бросить оружие и лечь лицом вниз, руки за голову!

Голос принадлежит Слегину, и я с облегчением вздыхаю. Мне даже кажется, что боль в голове утихла.

Кто-то совсем рядом открывает по джамперу огонь длинными очередями, и я не сразу догадываюсь, что это стреляет Виталий.

Напрасно ты это делаешь, парень, ох напрасно. Да будет тебе известно: Слегин почему-то не любит, когда в него стреляют.

Я оказываюсь прав: стрельба рядом со мной вдруг прекращается, и через секунду на палубу грохается что-то тяжелое. Поворачиваю голову: парень застыл в неудобной скорченной позе, и его грудь, как подушечка для иголок, утыкана капсулами парализатора.

Ну вот, видишь, я же тебя предупреждал…

В небе раздается высокий свист, похожий на звук авиатурбины на высоких оборотах, и, откуда ни возьмись, еще несколько джамперов берут судно в кольцо.

Внезапно я вижу, как Дюпон подносит к губам коммуникатор и что-то отрывисто произносит. Лицо его абсолютно ничего не выражает, но каким-то шестым чувством я догадываюсь, какой приказ он отдает своим бандитам.

Перекатываюсь по накаленной солнцем палубе, чтобы попытаться сбить Дюпона с ног, хотя осознаю, что уже поздно, и в этот момент непонятная исполинская сила отрывает меня от палубы и стремительно бросает в безоблачное, внезапно ставшее огненно-раскаленным небо.

Часть II. ЖИЗНЬ НОМЕР ДВА

Постфактум-2

Поликлиника была недалеко от дома, и Татьяна решила идти туда пешком. Тем более что погода в этом мае была на редкость чудесной.

Когда она, ведя Сашута за руку, подходила к разноцветному зданию, над которым в воздухе висела трехмерная голограмма в виде доктора Айболита, ей повстречалась соседка Лариса. Фамилию ее Татьяна никак не могла запомнить, привыкла лишь: Лариса да Лариса… Да слово «соседка» к Ларисе не очень-то подходило: она жила в соседнем подъезде, на самом верхнем этаже.

Вообще Татьяна мало общалась с теми, кто проживал с нею в одном доме. У нее не было ни времени, ни желания вести праздные разговоры с женщинами и бабками на скамейке у подъезда. Однако Ларису она знала достаточно хорошо. Познакомились они пять лет назад в поликлинике, когда сидели в очереди на прием к своему патронажному врачу. У Ларисы тоже был мальчик — Вадимка, и с первых же минут разговора выяснилось, что родили они своих первенцев в один и тот же день. Когда же оказалось, что проживают они в одном доме, то это еще больше сблизило женщин, несмотря на разницу в возрасте: Татьяна рожала своего Сашута, когда ей было около тридцати, а Лариса вышла замуж вскоре после окончания школы, и с ребенком они тянуть не стали… Впоследствии женщины встречались на прогулках, в магазинах, возле дома. Несколько раз даже обменялись визитами друг к другу — правда, без участия мужей, но с детьми.

А потом Татьяна отдала сынишку в садик, а сама вышла на работу, и ее близкое знакомство с Ларисой так и не переросло в дружбу.

Однако сейчас, когда она увидела Ларису, бредущую по тротуару, как зомби, словно что-то оборвалось у нее в груди. Если бы она сама не окликнула свою бывшую подругу, та, наверное, так и прошла бы мимо, не заметив Татьяну.

— Лариса, ты откуда? — спросила Татьяна, от нехорошего предчувствия забыв поздороваться. — И почему — одна? Вадимка-то твой где?

Лариса остановилась и посмотрела на Татьяну невидящим взглядом. Лицо у нее было застывшим и бледным.

— Пливет, тетя Лалиса, — бойко сказал Сашут, задрав кверху свою уморительную мордашку с широко распахнутыми глазенками.

В другое время Татьяна непременно одернула бы сына за фамильярность по отношению ко взрослым, пусть даже и хорошо знакомым. Но сейчас ей было не до этого.

— Господи, Ларис, да что случилось-то? — спросила она с замиранием сердца.

— Да вот, из поликлиники иду, — разлепила сухие, потрескавшиеся губы Лариса. И, не отвечая на вопрос Татьяны, кивнула на Сашута: — А вас тоже вызвали?

— Да-а, — с досадой махнула рукой Татьяна. — Уже не раз звонила наша Кубышечка… — Кубышечкой они звали свою участковую. — И очень настойчиво приглашала пройти обследование… А я все никак собраться не могла. То на работе аврал, то еще что-нибудь… Да и потом, думаю: что за спешка? Да пройдем мы ваше обследование, никуда не денемся. С делами развяжусь чуток — и обязательно пройдем!.. А позавчера вообще повестка пришла. У меня аж сердце в пятки ушло: неужели меня в ОБЕЗ зачем-то вызывают? Или мужа военкомат решил опять на военные сборы загрести?.. А там написано: срочно явиться с ребенком в поликлинику по месту учета… Уже без всяких там «пожалуйста» и «будьте добры», как врачиха по телефону говорила… Ну и собрались сегодня… А у вас-то как дела?

— Плохо, Таня! — вдруг всхлипнула Лариса. — Ой, плохи наши дела — ты даже не представляешь!..

Из-за душивших ее слез она не смогла больше произнести ни слова.

— Что такое? — обняла ее за плечи Королева. — Да перестань ты реветь, подожди…

Она огляделась и увидела неподалеку скамейку в скверике за низеньким заборчиком.

— Пойдем-ка посидим чуток, подруга… А то торчим тут с тобой посреди дороги, как гвозди незабитые…

Они перешагнули через оградку и направились к скамейке.

Сашут тут же воспользовался тем, что мать перестала обращать на него внимание, освободился от ее руки и принялся исследовать окружающую местность. На его мордашке была написана откровенная радость от того, что посещение столь неприятного заведения, как поликлиника, откладывается хотя бы на полчаса…

— Ну, рассказывай, — потребовала Татьяна, когда они уселись на скамейку и Лариса перестала промокать одноразовым платочком глаза.

— Забрали моего Вадимку, Таня, — трагическим тоном сообщила Лариса. — Мы ведь тоже сегодня решили сходить провериться… Без всяких повесток, правда. Я и не думала, что так все обернется. Самое странное, что еще с утра с ребенком все было нормально: аппетит был хороший, ни на что не жаловался… Приходим, а обследование, оказывается, не у нашей участковой, а в другом кабинете. Там на двери — никакой таблички… Когда наша очередь дошла, Вадимку внутрь пригласили, а мне говорят — останьтесь, мамаша, подождите тут, если что, мы вас вызовем… Сижу я, как дура, книжечку читаю, ничего не подозреваю… Вдруг дверь открывается, я думала — сынок мой сейчас выйдет, а вместо него выходит такой амбал в белом халате и говорит: зайдите на минутку… Ну, я зашла, сама ищу глазами Вадимку, а его уже там нет… В кабинете оказалось несколько дверей, и из-за дверей слышны чьи-то голоса — недетские… Ну, амбал меня и оглоушил: мол, сожалею, но проверка выявила наличие в организме вашего сына очень опасного вируса, и ребенок подлежит срочной госпитализации… Естественно, я чуть в обморок не упала! Потом начала его расспрашивать: что, да как, да могу ли я хотя бы повидать своего сыночка… А он мне — да вы не волнуйтесь, мамаша, все будет хорошо, вылечат вашего мальчика, но некоторое время он должен провести в спецдиспансере… Нет, ну ты представляешь, Тань?!. У ребенка даже смены белья с собой нет… ни конфет, ни игрушек… Ему даже со мной попрощаться не дали!.. Лариса опять всхлипнула.